|
- Ха, Стэф, смотри, хаааа прикол! Ништяк , хии-и-ии-и! – Брайан ржал, щурясь маленькими узкими глазками на телевизор.
- Коза жирная, хиии-и-и-и-хихх, бляя, живот болит! Ммм-ням-ням… - смеясь, Стэфан небрежно поедал вперемешку солёный поп-корн со сладкой ватой. – А давай нажрёмся?
- Нееее, мне впадлу вставать, - обкуренный, Брайан предпочитал глазеть телек на уютном диване, чем разгуливать барами в дождливый вечер. – Дай пульт!
Просмотр какого-то бабского ток-шоу про целлюлит окончательно надорвал бедным животы, и Бри переключил на Симпсонов. Поржав с мультика, они решили догнаться.
- Забивай, Стэф!
………………………………
- Наверное, на внутриклеточном уровне мы состоим из молочного шоколада и бешеные редиски догоняют канабиноловые молекулы, и они друг друга поедают – кто кого больше съест…
- О, конфетка! – швед достал из-под журнального столика пыльную конфетку, и сняв с неё длинную волосину, тут же проглотил. – А ты такой умный, я так грузить не умею, может нажрёмся? О, давай звонить прикалываться по телефону!
- Дааа, друг мой, молекулы алкоголя под воздействием канабиноидного катализатора выели целую популяцию нервных клеток, составляющих серобелое вещество твоего мозга, хе-хе, глупенький мой, люблю тебя! А давай сегодня скушаем экстази и никуда не будем выходить? Только ты и я…?
- Хм, …ну давай дорогуша, уговорил ведь…а чем мы будем заниматься? – левая бровь интригующе приподнялась.
- А чего изволите? – Брай сел на него сверху и ловко лизнул ушко, так что Олсдал содрогнулся от неожиданности. – За временным неимением личной жизни мы могли бы устроить дружеский секс, да и вобщем провести семейный вечер в лучших традициях…
- Мадам, от ваших предложений сложно отказаться! – и пыхнув ещё понемножку, они стали звонить барыге по поводу искусственного счастья. Через час они из ползающих, жующих и смеющихся коматозников превратились во влюблённых во всё и всех пиратов-исстребителей подушек, скакали на кровати, дрались подушками и наслаждались красотой момента, когда перья разлетелись повсюду и кружили в воздухе, паря вместе с ними. Звонкий вереск маленького черноволосого существа, заливающегося смехом, перебивала ритмичная попса, доносящаяся из телевизора на музыкальном канале. Брайан упал на кровать отдышаться, и в расплывающейся улыбке он запел, запрокинув голову и закрыв глаза. Ему было сейчас так хорошо, мир вокруг был таким же как и всегда, было лишь одно отличие – ощущение счастья переполняло его изнутри, и всё вокруг ему нравилось, хотя обычно в лучшем случае не вызывало никаких эмоций. И ему хотелось дарить это счастье всему миру, любой субстанции, готовой его принять, разделить с ним его любовь. Если бы рядом с ним сейчас оказался Бог, он полюбил бы даже его. Он был влюблён в целый мир, и ни в кого конкретно. А любовь требовала отождествления с прекрасным – принцем ли, принцессой ли, - неважно, когда егоее пока в его жизни нет. Закрыв глаза, Брайан обратился к каким-то силам, он сам не знал к каким, чтобы они исполнили его желание – найти абсолютную любовь, превратить сказку в жизнь…
Большие голубые глаза, словно две огромные кристально-чистые капли, заточённые в обрамление длинных накрашенных ресниц, распахнулись, огромные зрачки предстали перед экраном телевизора и замерли, увидев перед собой самое прекрасное, что только можно было себе представить. Прообраз Дориана Грея, славноизвестный прекрасный принц из самой настоящей сказки, белокурый ангел – существо с экрана мгновенно пленило его воображение, и Брайан досмотрел клип даже ни разу не моргнув…
Брайан не знал, сколько времени прошло, пока он валялся, очарованный образом высокого светловолосого парня, в любовном бреду и чарующем ванильном мире галлюцинаций – где на фоне розовых облаков парень говорит ему что-то, и улыбается, а Брайан пытается прикоснуться к его полуоткрытым губам. Стэфана уже начинало попускать, когда Бри, бормоча что-то невнятное, валялся и с идиотской счастливой улыбкой тыкал пальцем в небо. Он его не слышал, не видел, и не воспринимал ничего, он полностью принадлежал своей чудесной визуализации. Сбылось его желание. Брайана настигла любовь. Как и должно быть - неожиданно, волшебно, загадочно, искренне, страстно, отважно – он влюбился в неизвестного ему парня из поп-индустрии. Конечно же, в таком состоянии ему и в голову не пришло запомнить название группы, он помнил лишь одну фразу, напетую на заводной приставучий мотивчик – «…Living in a fantasy…», или что-то вроде. О да, фантазии отныне стали его постоянным местом проживания, и без того творческая личность всё больше отдалялась от реальности.
- Бляяяядь, суки!!! Ненавижу! Мать вашу!!! – орало маленькое существо во всё горло, забившись в угол и махая руками. Слипшиеся локоны неухоженных волос намокали от слёз, злобные зарёванные глаза из-за потёкшего макияжа казались огромными чёрными дырами с прозрачными серцевинами. Истерики у Брая случались всё чаще, пропорционально росту его потребления стимуляторов. Кратковременное счастье сменяли двухдневные срывы психических состояний – депрессии вперемешку с аффектами, истерики, апатия… Но сегодняшние ухода не входили в планы группы – их ожидал концерт. Тысячи фанатов собрались на стадионе в ожидании хэдлайнера, множество молкоклонов заполонили эту часть города. Толпа ликовала, а Бри не хотел вылазить из комнаты. Он заперся в номере и посылал ко всем чертям Стэфана, Стива, и здравый смысл вместе с ними.
- Бри, малыш, открывай двери и пойдём, там же твои фанаты, они тебя любят и ждут, ты же знаешь!
- Пошли все нахуй! Плохо мне!!! Пло-ХО!!! Не-пой-ду!!! – оскалившись, обессиленный, Молко съезжал по стене. Он верещал из последних сил, тучи сгустились над его нынешним настроением. Он хотел одного – прекращения потока сознания. Его трясло, а облегчение приносили лишь мысли о самоубийстве. Сегодняшний рассвет он встречал на подоконнике в своём номере, но приятнее казались сами фантазии о самоуничтожении, чем его осуществление. Закончилась ганджа, а бухлишко в номер нести было некому.
Всю ночь его преследовал туманный образ, прекрасный лик, который он отчаянно пытался отловить ещё раз на музыкальном канале, который буквально кишил отборной попсятиной. Молко не выспался, ему нечем было поправить своё состояние после вчерашнего. Раздражение нарастало и близилось к пределу, он должен был уже выходить на сцену, а не мог привести в порядок даже свои мысли. Временно суженное сознание давило, казалось, нет выхода, нарастала тревога, всё казалось чужим, не таким как вчера.
Стук в дверь, очередные уговоры. Брошенный о дверь стул разлетелся вдребезги, упал карниз, ваза треснула на тысячи осколков, на ковёр капнула кровь, Брайан прикусил губу… Капля крови и разводы чёрной туши красовались на ковре. Закрыв уши руками, с губ сорвался тихий припев: «Living in a fantasy…». Автоматически распахнулись глаза: «Вот! Вот кого я должен найти! Его красота спасёт мой мир!» - подскочив, выкрикнул Молко. И побежал открывать озверевшим за полтора часа друзьям…
Концерт прошёл с полной отдачей. Фэнам пришлось подождать опаздывающего кумира, зато оторвались они на полную катушку. Брайан скакал как угорелый, кокетничал со Стэфаном, и даже проговорил между песнями монолог о любви! Девочки и мальчики писались кипятком, а Стив и Стэф не могли нарадоваться внезапному подъёму активности вокалиста.
После концерта, как обычно, они собрались на афтерпати для VIP-персон, куда Брайан пришёл уже в жопу пьяный.
- Всем добрый вечер, всем здрасьте, фак ю! – Молко обошёл зал и со всеми поздоровался. Он сел за барную стойку и стал клеить бармена, - Дорогуша, абсентику плииииз! – и кокетливо заморгал. Ухмыляясь, симпатишный молодой человек покраснел, и Молку это ещё больше раззадорило. Накачавшись ещё и получив очень обходительный отказ, который он списал на добросовестность выполнения служебных обязанностей, Бриша пошёл поискать знакомых-друзей спросить, есть ли чё. Тут же натолкнулся на Стэфана, который уже прилично выпил, и на радостях поднял Брая над головой и стал кружить им в воздухе. Заливаясь смехом, он вдруг резко изменился в лице. Его буквально передёрнуло, когда он увидел кого-то в толпе. «Наверное, показалось» - пробормотал он вполголоса, когда удивлённый друг поставил его на ноги. Закружилась голова, и он мгновенно протрезвел. Неужели… Кто же этот красавец?
Показавшееся на секунду ангельское личико в праздной толпе он ни с кем не мог спутать. И Брай, ничего не объясняя, пошёл в ту сторону зала, где мелькнуло лицо блондина.
Но обшарив и прочесав всю территорию, включая сортир и крыльцо, он не нашёл этого парня, и на Молко нашла романтическая меланхолия. Уголки губ опустились, увлажнились и без того выразительные глаза. Он вновь ощутил себя одиноким, находясь именно в толпе народу. Здесь был миллион уже знакомых и ещё не знакомых ему людей, но всё равно ему так здесь одиноко… Стив и Стэф – единственные родные ему люди – тоже присутствуют, но каждый из них сейчас ищет себе пару, или уже нашёл… А он – один, и чем больше людей вокруг, тем теснее сжимается его изолированное Я, забившееся в уголке души.
Убедившись, что лучшие друзья весело проводят время без него, Брайан прихватил литровую бутылочку мартини и отправился на крышу. Зачем им видеть его слёзы, ведь по их мнению, если у Брайана Молко влажные глаза, то это от вынюханного «снежка», или он просто слишком_много_выпил_как_обычно…
К счастью Брайана, дверь на чердак оказалась открытой, и первым, что он увидел, ступая на крышу, было прекрасное, непривычно звёздное небо, которое он почему-то очень давно уже таким не видел. Вот теперь его даже радовало его одиночество. И вправду, думал он, попивая мартини из горлышка и закуривая сигарету, лучше быть одному, чем с толпой людей, которых сейчас абсолютно не хочется видеть.
Созерцая ночное небо и постепенно пьянея, Брай уже начал было чувствовать себя счастливее, но неожиданно его уединённую тишину прервал звонкий юношеский голос: «Могу я нарушить ваше одиночество?…»
Брайан содрогнулся. Прямо перед ним стоял блондин из телевизора. Тысяча мыслей пролетели в его голове за несколько секунд, пока он осознавал, что не ошибся сегодня, когда увидел его. Лёгкий летний ветерок обдувал светлые локоны парня, но ещё более лёгкой казалась его улыбка, от которой Брай не мог отвести глаз. Приоткрытый рот Молко вскоре растянулся в ответной улыбке, и он не знал, что сказать. Как он потом с трудом вспоминал, ляпнул что-то вроде «и такое бывает в жизни».
Спустя полчаса они сидели рядом и мило общались, мечтательно смотря то на звёзды, то друг на друга. Блондина, которого судьба так неожиданно преподнесла Молке, звали Мартин Ролински. Он оказался земляком Стэфа, хотя по происхождению поляк. Он рассказал Брайану о том, что сейчас он вокалист в попсовой, но перспективной группе Bodies Without Organs, и хоть они создают поп-музыку, главное, что им это нравится. Он много чего поведал в разговоре, но внимание Молко было приковано скорее к тому, как шевелятся губы Мартина, к его мимике и жестам. Он понял, что хочет его.
- А твой фирменный взгляд – не фальшивка… Когда я подошёл к тебе, ты так смотрел в небо, что даже самому бездарному фотографу не составило бы труда снять шедевр, - сказал Мартин и обворожительно улыбнулся Брайану.
- Я пришёл сюда и восхитился небом, я уже тысячу лет не видел его таким, как сегодня… - скромничал Бри, снова кокетливо взглянув снизу вверх.
- Зато я никогда, слышишь – никогда не видел таких глаз!… – вырвалось у Мартина, и он моментально приблизился к Молке на расстоянии поцелуя, не решаясь прикоснуться к губам. Брайану казалось, что это ему снится, но сейчас, когда он чувствовал его дыхание на своём лице и видел его мечущиеся глаза, он еле сдержался, чтобы самого себя не ущипнуть. Но вместо этого Бри дотронулся до его шеи, и резким движением преодолел расстояние в два сантиметра, разделяющее их последние полминуты. Под невидимый салют играл неозвученный гимн любви. А даже если бы и был салют, они бы его не увидели, ведь глаза их были закрыты. И даже если бы играл гимн любви, они бы его не услышали, ведь всё на свете сейчас им заглушало учащённое биение их сердец. Вот так пришла любовь, отменив счёт времени и чувство усталости. Ах, если бы влюблённых чарующая магия любви не покидала никогда! Но, к сожалению, практика даже самых счастливых союзов показывает, что в жизни не существует таких понятий как «всегда» и «никогда». И лишь немногие просветлённые личности научились быть счастливыми сегодня, здесь и сейчас, осознав, что нет ничего постоянней, чем временное…
Но их счастье длилось не долго. Дни и ночи они проводили вместе, и пламя их любви заслепило все другие желания. Брайан уже не помнил, когда в последний раз он употреблял что-то крепче сигарет, ведь его Мартин не пьёт и не курит и вообще, он такой правильный! Он даже научил его играть в теннис. Они таяли, наслаждаясь друг другом, и оба привязались настолько, что забыли, кем были раньше. Мартин впервые так увлёкся парнем. Для широкой общественности он всегда прикрывался мифом о том, что дома, в Швеции, его ждёт любимая девушка. Как же все удивились бы, если бы застали его в интимной обстановочке с Брайаном Молко, самым пошлым и сексуальным созданием рок-сцены! А люди, наслышанные о Брайане, думали, что этого парнишку он завёл only for sex, и всего-то на пару деньков.
Утренний свет залил сонную комнату, и из-под горы разбросанных подушек вылезла рука, пытавшаяся что-то нащупать рядом:
- Бри, любимый, … ты где? – но ответа не последовало. Мартин приподнялся, раскидал подушки - его и вправду нет. «Ах, милый, куда же ты ушёл ночью?» Впервые за полтора месяца он готовил себе завтрак на кухне один. Один пил кофе. Сам сходил в душ. Одевался тоже без посторонней помощи. Что могло случиться?
Весь день непонятная тревога одолевала Брайана. Беспричинная, немая, знакомая… После секса с Мартином он дождался, пока любимый заснёт, тихо собрался и ушёл. Мартин услышал скрип двери, но догнать его не успел. Было слишком поздно – уверенной походкой Молко шёл знакомой дорогой, ведущей в рай для грешников. Он направлялся в родной притон, где торговали героином, и где он уже полтора месяца не появлялся. Вот сейчас он туда позвонит, его узнают и он зайдёт, попросит немного того самого, ради чего пришёл, для вида закажет пиво. Встретит кого-то из друзей, потом зайдёт в уборную, и минут через 15 из неё выйдет, держась за стеночку. Тогда всё пройдёт, мигом эта гнетущая, болезненная пустота заполнится удовлетворением, его густо смажут счастьем, таким мажущим, глубоким, приятным. А утром, если получится, ещё до рассвета, он вернётся к Мартину, к его любимому Мартину, заберётся к нему под одеялко, и он даже не заметит его отсутствия ночью, его пробитой вены, его грязных синяков под глазами, которые приобретут оттенок усталости и вины. Вины за то, что не сдержал неозвученных обещаний. Нет, они ни разу не обсуждали прямо тему наркотиков и саморазрушающего образа жизни. Просто Брайан знал, что Мартину будет больно, что всё изменится, если он узнает, но как?
Комната, наполненная дымом и «мажущей» музыкой, словно расплывалась, какие-то неуклюжие полуголые тела плавно танцевали в такт движениям стен. Он сполз на диван и закрыл глаза. Как же хорошо, как всё теперь чудесно. Одного не хватает – его Марти нет рядом, он не может зарыться в его прекрасные светлые волосы, пахнущие фруктовым шампунем, не может залезть к нему на коленки, и поцеловать его мягкие губки, прижаться к нему всем телом – он бы заботливо отнёс его в их кровать и их взаимные ласки продлились бы целую вечность. Ведь его Марти больше всего в сексе любит прелюдию… он самый нежный из его любовников…
Брайан уже не различал, когда у него открыты глаза, а когда закрыты. Всё расплылось в сознании и на картинке, эта штука слишком сильно впёрла. Давно он не был с состоянии, так граничащем с передозом. Он погрузился в свою главную фантазию и буквально ощущал его на физическом уровне. По мере выхода из любовного бреда он вдруг отшатнулся, увидев, что фантазии его уж слишком ощутимы: он вдруг увидел, что на нём сидит какая-то китаёза в мини-юпке и, о Боже, они трахаются! Когда эта мысль до него дошла, он моментально скинул с себя эту потаскуху, и она завопила от неожиданности, поднимаясь с пола и поправляя свою набедреную повязку из лакированной кожи. Молко чуть не упал, приподнимаясь, он был шокирован и всё что мог говорить было слово «Марти, мой милый Марти, моя любовь, что теперь будет…» Его резко стало попускать, он подошёл к знакомому-бармену, выпил пару стаканов виски и пошёл прочь. Стрёмный индустриальный райончик с точностью отражал душевное наполнение Брайана в этот момент: на узких улочках из переполненных баков вываливался мусор, кое-где в окнах торчали разбитые осколки стёкол, разрисованную матюками стену подпирал зловонный бомжара с натянутой на глаза дырявой шапкой и полупустой бутылкой бырла в грязной ручище, а в ванильном небе брезжил рассвет. Он вдруг почувствовал, что этот персонаж – он сам, только в перспективе. Он такой же, только выглядит не так. Его нутро такое на вид, а возможно и хуже. Сейчас его любимый спит и думает, что он лежит рядом. А он здесь, обторчанный, оттраханый какой-то наркоманкой-китаёзой, пьяный, с потёкшей косметикой и еле волочится. Нет, в таком виде он не пойдёт к любимому. Он любит ангела, и не покажет ему своё лицо, иначе рискует его потерять…
В квартире раздался настойчивый звонок. За ним ещё один, и ещё.
- Господи, кому не спится, факиншыт, сцуки, утро ведь раннее!!! – с таким стандартным набором слов сонный Стэфан открыл дверь, помято красуясь в смешных семейках. – Ёптель, Молко, ты выглядишь ещё более помятым, чем я! Что случилось-то? А где твой….
По взгляду Брайана Стэф понял, что нужно делать. Он накинул рубашку с джинсами, и они вышли.
- Бри, малыш, у вас же всё так хорошо было, откуда это?
- Стэффи, я не знаю, что со мной, я чуть с ума не сошёл, мне вчера целый день было очень дурно, и ночью я просто не выдержал. Марти заснул, и я вылизнул из квартиры, не знаю теперь что ему сказать… понимаешь, я пришёл в наш когда-то любимый бар, на взлётную полосу…ну вобщем, когда я приземлялся я вдруг осознал, что меня кто-то трахает, понимаешь! Мне казалось что это был Марти! А это вообще какая-то курица, узкоглазая и обторчаная не меньше моего!
- Милый, что-то ты раньше не парился по такому поводу особо… ты частенько проводил таким образом время. Расслабься, не узнает твой бойфренд о таких подробностях твоих похождений…
- Нет, ты не понимаешь, Стэф! Он – лучшее, что у меня было в жизни! Он чист, как слеза, как воздух после дождя, его любовь – единственное украшение моей жизни! Он не поймёт меня, не узнает, не примет эту часть меня, которая почему-то не хочет умирать, хотя должна… Если он уйдёт от меня, всё лучшее во мне погибнет…
- Значит сейчас мы тебя умоем, причешем, и пойдёшь к нему, ясно? Если он – всё, что тебе нужно, то не теряй ни минуты…
- Да, но…
- Никаких «но», ничего не было. Понятно? Ты пошёл прогуляться, уединиться, подумать. Пивка попить. У тебя бессонница. Всё.
Он умыл Брайана, напоил его крепким кофе, привёл в порядок. Стоя в дверях, Брайан сказал на прощание:
- …А знаешь, Стэф, он ведь моя ожившая фантазия. Он со мной, а я всё равно о нём мечтаю…
- Знаю, Брай, знаю…
Мартин стоял в коридоре, когда Брайан своим ключом открывал дверь квартиры. Увидев его, Бри подпрыгнул и обхватил его за шею, и Мартину ничего не оставалось делать, кроме как ответить на его объятия взаимностью.
- Где ты был?
- В аду. Пообещай, что не бросишь меня.
- Обещаю. А ты обещаешь, что в следующий раз, уходя в ад, ты возьмёшь меня с собой?
- Давай забудем об этом. Я люблю тебя, Марти, мой Марти…
Салатовый потолок с быстро мелькающими продолговатыми лампами, какая-то суета, его куда-то везут, что-то случилось…
- Передозировка героином. Срочно везите в реанимацию!
Врачей и медсестёр, везущих Брайана по коридору больницы, догоняли Мартин, Стэф и Стив.
- Доктор, он выживет? Прошу вас, умоляю, помогите ему!!! – Мартин был шокирован и больше всего на свете боялся вот так его потерять.
- Успокойся, парень, они своё дело знают, - как всегда сдержанный Стив изо всех сил старался сдерживаться. – Лучше расскажи, как это произошло.
- Сам понятия не имею, что с ним случилось. Однажды, около месяца назад, он ночью куда-то ушёл, пришёл утром, и казалось, что всё теперь будет хорошо. Он сказал, что был в аду. Но я понятия не имел, в каком… - он перевёл дыхание, стараясь собраться, - потом через дней пять он отсутствовал два дня, вернулся с такими синяками, и ощутимо похудевший, но я подумал, что наверное вы так после каждого концерта уходите в загул…
Стив и Стэф переглянулись.
- Мартин, думаю, ты должен знать. После концерта мы пошли в бар, и буквально минут через 10 Брайан смылся, сказав, что у него какие-то срочные дела.
Все замолчали. Через какое-то время Мартин продолжил:
- Через неделю наша группа выступала в городке неподалёку, и Брайан поехал с нами. Всё было нормально, если не считать, что когда я отлучался, он надирался до чёртиков. Я подумал, что наверное, это от скуки, но позже до меня дошло, что это не так. Ему нужна помощь. После этого я стал обращать внимание на его руки… Я так понял, раньше у него были большие проблемы с этим. – ребята закивали в ответ, - И сейчас они вернулись. Я думаю, его надо уговорить лечиться.
- Это будет непросто. Ты же знаешь его… Чёрт, он сейчас в реанимации, и может не выжить. Надо с этим кончать. – Стэф нервно ходил по коридору большими шагами взад-вперёд.
- Я на всё готов. Лишь бы он выжил…
- Ты очень нужен ему, - Стив сжал руку Мартина, - без тебя ему не выбраться. И без всех нас.
Брайана спасли. Мартин окружил его заботой и вниманием ещё больше чем ранее. Они вместе пошли к психологу.
Брайан оказался личностью, склонной попадать в зависимость от всего, что он любил. Однажды попробовав наркотики, он уже не мог без них, они уже заняли место в его сознании. Однажды встретив Мартина, он уже не может без него: он от него зависит.
Пройдя курс терапии, Брайан, казалось, вычухался. Проблема лежала намного глубже, чем банальная наркомания – психологам пришлось покопаться в этой нестандартной личности, переполненной детскими травмами и не получавшей необходимой любви и безусловного принятия. И Молко действительно стало легче, тем более что рядом были друзья и любимый человечек. Казалось, в них он может быть уверен на все сто. Но скоро пришло время расставания – Bodies Without Organs отправлялись в тур на несколько месяцев, и Брайан никак не вписывался ни в их график, ни в их тур-автобус.
Александр Бард, создатель группы и продюсер, был фактическим начальником Мартина. У них в группе отношения были совсем другие, чем у Placebo. Бард был деспотом, и учитывая его нескрываемую гомосексуальную ориентацию, ходили вполне понятные слухи о том, ради чего он взял в группу Мартина Ролински. Но хоть Брайан и не был фанатом Бардовских групп, он высоко ценил внешность и голос своего блондинчика и не верил дурацким слухам.
Уезжая в турне, Мартин рыдал, Брайан тоже, он провожал его как на войну, сотрясая воздух сотнями банальных обещаний в стиле «всегда» и «никогда». Стив и Стэф тоже провожали Мартина, и когда все трое помахали ручками в отдаляющееся окошко, отправились гулять. Походили по магазинам, по клубам, и стали готовиться к поездке в несколько недалёких городов на приватные концерты. Брайан устраивал настоящие шоу, когда выступал в интимной обстановке. Ребята договорились, что не будут употреблять никакой химии, только трава и бухло – как и полагается для поддержания своего психического здоровья и хорошего настроения. Скоро тоска и грусть расставания у Молко сменились на мечты о его приезде. Он жил своими фантазиями, как и раньше, и был очень счастлив…
Однажды во время своего мини-тура по Великобритании Пласы смотрели телевизор в одном из недорогих отелей. Комната была завалена пивными банками, под столом валялась переполненная пепельница, содержимое которой опрокинулось на ковёр. Одним словом, пьянка была в разгаре, но не достигла своей кульминации. По телеку показывали сводку новостей шоу-бизнеса.
- Молко, глянь! Твой мальчик со своей группой выступают в том же городе, что и мы! – Стив расплылся в улыбке – везёт же некоторым!
- Что? Когда? С разницей в два дня! Мы успеваем!!! Уррря!!
- Тааак, это надо отпраздновать! – подорвался Стэф, и ребята поспешили в ближайший бар.
Брайан словно летал, земное притяжение его не волновало, все мысли были только об одном, и на счастливом лице расплылась улыбка.
- Молко, чего лыбишься? – подкалывал Стэф пьяного друга, - представляешь уже, что будешь делать со своим Марти, когда уединитесь? Пошляк!
- Именно=) Я так по нём скучаю, он у меня самый замечательный!
- Осторожно, я ревную!
- Он не знает, что я приеду, я устрою ему сюрприз! – думал Брайан, подкрадываясь к гримёрке Мартина. Дух перехватывало, и он слегка прикусил губу. Дверь была не заперта. Прислушался – какой-то шорох, значит, он там. Брай приоткрыл дверь, чтобы тихонько подкрасться и закрыть ему глаза руками. Брайана отшатнуло, он замер. Потом сорвался и бежал что есть силы, бежал оттуда, прямо по улицам незнакомого города. Он ускорялся, одновременно осознавая, что от себя не убежишь. Перед его глазами запечатлена картинка, отравляющая его воображение: Мартин, его Мартин, голый в своей гримёрке, и рядом трахающий его Бард, и ни намёка на нежность, которая была с ним… Он жил фантазией, а увидел реальность, и в тот момент часть его умерла, лучшая часть, нетронутая ржавчиной психологических травм. Но теперь…
Мартин, конечно же, сразу кинулся его догонять, кричал ему вслед какие-то неуклюже-умоляющие слова, он даже не сразу заметил, что выбежал за ним голый. Вернулся назад, накинул штаны, и виновато пробормотал сам себе: «Брайан, мой любимый Брайан, я виноват перед тобой лишь в том, что так же, как и ты, добился славы… У меня с Алексом ничего личного, никаких чувств, только расчет, только бизнес…» Он бормотал, а взгляд его был пуст. Он не успел до конца осознать, что только что произошло. Казалось, это был ужасный сон. Просто ещё один кошмар, который развеется с первыми лучами солнца…
Брайан не помнил, где он бродил весь день, он ничего вокруг себя не видел. Он плакал, как малое дитя, не находя себе места в этом огромном мире, сотканном из лжи и предательства, где единственный ангел оказывается падшим.
Мартин долго раскаивался и умолял Брайана его простить. Он звонил, приходил к нему домой, писал письма, однажды даже пел серенаду под окнами, так что соседские девушки повылазили и стали просить телефончик, но на Молко это всё не действовало. Слишком уж он доверял ему. Молко часто теперь можно было встретить в злачных заведениях, депрессию он залечивал знакомыми методами.
Мартин не сдавался. Он бросил карьеру музыканта и ушёл из группы, ни с кем не встречался и не общался, и Брайан прекрасно это знал. Спустя пол года, когда все возможные попытки вернуть его потерпели крах, Мартин Ролински пригласил журналистов и публично дал интервью, в котором рассказал всему миру о том, что он гей и любит Брайана Молко, который должен его простить, иначе он сойдёт с ума. На следующий день мир сотрясла ответная новость: Брайан Молко сделал заявление журналистам, что на самом деле он – гетеро, и его девушка, Хелена Берг, которую он представил публике, ждёт от него ребёнка.
Звонки, визиты и письма резко прекратились. Глубоко в душе Брайан побаивался, что Мартин может что-то с собой сделать, но надеялся, что каждый из них теперь пойдёт своей дорогой, и ничто теперь не будет напоминать о старой боли. Конечно, он не любил эту узкоглазую мымру, которую подобрал в том барыжном заведении, где брал героин. Просто ему был нужен кто-то рядом, а теперь она залетела, и они оба завязали с наркотиками.
Год спустя всё стало ещё хуже. Он уже не знал, куда себя деть. Мартину он простил, но не мог простить себе, что они сейчас не вместе. Пару раз он ему звонил, но на том конце провода ему отвечали, что такого номера больше не существует. Холодным осенним вечером Брайана занесло в знакомый стрёмный райончик, где находилось это злополучное заведение. Он привычно заказал выпивку, закурил и стал рассматривать контингент. В углу сидел человек, страшно напоминающий ему кого-то, вот только худой как доска, щёки впали, и круги под глазами, но эти светлые волосы… Судя по внешнему виду, он тут типичный завсегдатай. Они встретились взглядом, ноги словно поднесли их друг к другу:
- Брайан…о, Брайан! Неужели ты, неужели это… ты….
- …Марти…- он не знал что сказать, радоваться ему или рыдать, - … ты… ты так изменился… - оглядев его с ног до головы, он бросился ему на шею, - Марти, мой Марти… - сквозь слёзы и смех просвечивались чувства, которые сильно ранили когда-то, но не убили. – Теперь, видимо, моя очередь тебя отсюда вытаскивать.
15-28 июня 2006
|
