Короче дело было так. Собирались мы на маёвку ехать из Киева весёлой дружной компанией, из которой поехала только я одна. Моё сердце просто рвалось на части, это место…оно манило меня всегда, ещё с тех пор, когда я впервые там побывала. Оно было всё ближе с каждой минутой, и моё сознание не могло справиться с этой мыслью. Я знала, я всегда знала, что нужно слушаться внутреннего голоса. Какая-то неведомая сила управляла мной, заставила пройти через все преграды на пути туда – отсутствие билета, родоки, деньги, тот факт что я одна, учёба и т.д. И вот я очутилась на вокзале : в руках – бутылка пива, в кармане – билет на поезд до Симфера, в рюкзаке – пара ярких шмоток и несколько стогривневых бумажек, справа – Катя, дающая мне напутствия на оказавшиеся в последствии 3 лучшие дня моей жизни… - «вообще ништяк,» - подумала я, и села в поезд. Долго махала Катичке рукой в окошко и кривлялась, а когда поезд тронулся, я оглянулась вокруг, и к своему испугу из ГомоСапиенсов в вагоне заметила лишь ораву мрачных и враждебно глядящих на меня, яркую 17-летнюю дэвушку, побритых под 0,2 СКИНОВ!!! Пиздец, подумала я, забилась в угол и судорожно потягивала пиво. Как выяснилось потом, это были вовсе не скины, а призывники в армию, вот я ехала тусить и отдыхать, калбаситься и употреблять, любить и радоваться жизни, а они – на 1,5 года в армию… После ужаснейших суток в поезде с призывниками, где с горя и набухалась в одиночку, в Симфере меня встретил Нильс, мой Z-френд из инета, и его Z-френда тоже из инета, и вот мы все впервые увиделись и очень подружились! Хорошая штука интернет, но Казантип – лучше! И вот, купив себе по студенческому билеты на электричку за 1грн. 63 коп., пошли на вокзал её ожидать. Пока меня ожидали мои новоиспечённые друзья, их успели обыскать месные органы…правопорядка: «Что, наркоманы, увлекаетесь?» - с коварной рожей спросил орган, - «Да нет, мы просто» - ответил Нильс, широко улыбаясь, т.к. найти у него ничего не могли – лишь подбросить… Но всё обошлось…
Хорошее дело – портвейн, ещё лучше, когда его синоним – бодяга, или по-нашему шмурдяк. Так вот у Нильса такой прелести оказалось с собой литра 2… Пока мы дождались нашей электрички, напиток подействовал сближающе, и нам казалось, что мы знакомы с детства и так было всегда. Появилось ощущение наступающего с немыслимой скоростью трёхдневного прихода! Вот это был кайф – просто сидеть и ощущать его… Так вот когда мы всё-же зашли в электричку, там не нашлось свободных мест. И вот с певого или второго (чтобы не соврать) вагона мы прошли по всем до последнего, и выкупили, что они наполняются по возрастающей. Пришли опять в 1й, с нас уже ржут – ничего, устоим им флэшмоб! – подумали весёлые оранжевые человечки, и пройдя ещё пару вагонов, подвинули близсидящих дэвушек из какой-то крымской деревушки. И вот, напиток сблизил нас настолько, что мы поняли – мы на самом деле семья…нет-нет, не думайте лишнего, я здесь тоже в роли дочери… Вот это у меня шнурки (что по-нашему означает «родители»)! Потом мы на весь вагон орали растаманские песни – «У меня нет денег, да у меня нет денег, а деньги – это придуманный способ обмана, для растамана деньги – марихуана!» и т.д. Потом папик решил поваляться на девушке справа, но видимо у девушки своеобразное отношение к тому чтоб на её плече всхрапнули, и она ему не дала. А девушка, сидящая возле меня, была не против, и поскольку я тоже не выспалась, местами я с ним не поменялась. Дальше не помню… Обрывками помню, что из Евпатории мы ехали в маршрутке, рядом сидел Мавр, а я сидела в ахуе! Когда мы подъезжали к ветрякам, решили посоветоваться – поедем сразу в Поповку, или заедем в Мирный пройтись по родным местам. Ещё темнело, а мы уже шли из Мирного на улицу Рыбалко, делали тщётные попытки найти на ней дом 13, и вот – наконец-то, мы там оказались. Места нам заняли друзья Птицы из Луганска. Первое, что я там увидела – это много позитивно настроенных людей во дворике, потом мне показали мою комнату и моих ближайших соседок – прикольные девчонки
Я, поскольку хорошо себя знаю, хоть и еле стояла на ногах, сразу поняла: если сейчас же не постелю постель и не разгребусь с вещами хоть чуть-чуть, то уже не сделаю этого никогда. И вот, предприняв над собой немыслимое усилие, пошла я пожрать, а жрали мы тогда мивину-пюре. Захожу на кухню за чайником, и там же поступило предложение выпить-покурить ганджа. Ого, думаю, да я внатуре на Казантипе, раз так обстоят дела! Вобщем не, хавать хотелось в первую очередь. И вот я, переодевшись в волшебницу из близлежащего измерения, взяла Нильса и Птицу и пошли мы на Казантип, на пляж. Музыкой там ещё и не пахло, солнце уже кажется зашло, но было достаточно светло и просто безумно красиво!!! Птица встретила там свою Катю-Солнце и они долго обнимались и бурно радовались, а я там встретила того, за кем скучала больше всех, и кому привезла много приветов из разных городов, из разных сердец, которые отдали бы всё, чтобы увидеть то, что видела в тот момент я. Слов у меня не осталось, эмоций тоже, у меня не осталось ничего, кроме слёз счастья. Я смотрела на эти голубые волны, на это небо, на кусочек луны над нами, и разговаривала с морем. Это не просто море, это волны КаZантипа, в которых плавает в чистом виде СЧАСТЬЕ, пусть холодное в мае, но безупречно чистое, подлинное. Нильс молча вытирал с моих щёк слёзы, а я не могла их сдерживать больше, я так долго ждала этой встречи… Я никогда не забуду этих минут. Год я занималась ерундой, расстраивалась, фонилась без повода, бухала, мучилась в сраной больнице, хоботилась про учёбу, искала счастье в чём-то осязаемом, а сейчас я вдуг оказалась здесь, и вот же оно – счастье! Всё ведь так просто. Всё так прекрасно. Я передала морю твой привет, оно по тебе соскучилось. Думаю, всё остальное оно само тебе расскажет. Мои слова – лишь буквы на мониторе, его же – это энергия, которой с тобой делится целая стихия…
Потом, перезнакомившись, мы отправились домой. Там все собирались на Казан, и перед выходом смотрим – все пацаны в юпках, а девчонки в штанах, выходит кто-то в штанах и такой крик: нее, ты не пацан, все пацаны в юпках, ты какого хрена в штанах! Потом помню, как всей весёлой шарой отправились на Казантип колбаситься!!! Вот как я этого ждала – вообще передать не могу, это же целый ритуал! Короче не знаю а верней не помню почему, мы пошли не прямо, а вышли через задний ход и прошли через тоннель – действительно, это ж традиция! Единственный танцпол, бывший когда-то Главным, явно уменьшился, стал более уютным и соломенным. Музыки ещё небыло, диджеи ещё не пришли, и мы решили пофоткаться. Народу собралось немало, и к тому же все были очень яркими и сверхпозитивными. И тут в знаменитый проход меджу колоннами на главный забегает смешная девочка в полосатых гетрах, которая показалась нам забавной ещё на вокзале в Симфере, и на всё горло орёт коронную фразу :”ДАВАЙ-ДАВАААААААААААААЙ!!!!!!! ДАВАЙ-ДАВАААААААЙ!!!!!!!!! ДАВАЙ-ДАВАААААААААААААААААААЙ!!!!” Короче все кто это слышал этого ещё ооочень долго не забудут. Эта девочка высказалась за всех: ножки-то у всех уже дрыгались, и без музыки. И тут под бурные аплодисменты пришли любимые диджеи, хотя насколько я помню, Митрофанов скорей ползал, чем ходил, а вот Попова заставила всех летать… Когда заиграли первые нотки Казантипа, первые звуки Маёвки, началось абсолютное волшебство воочию, если раньше оно просто чувствовалось. Все сразу начали колбаситься, вобщем, все сразу вспомнили, зачем сюда приехали! Первая ночь была очень насыщенной. Мы сходили к морю, правда туда страшно было идти без парней – к середине ночи навалило ооочень много местного бычья . С ними были проблемы и у меня, и у Птицы, и у луганчан, и вообще, бывали моменты, но это скорей во вторую ночь, когда эти сссцуки заполоняли весь танцпол, и фрикам ничего не оставалось, как тусоваться с внешней стороны у входа туда. Танцы на колонне – это тоже круто! Было и такое: сидим у входа, и тут кто-то из наших довольно громко подметил (слава яйцам без последствий) – “о! Смотрите! Быки слева от входа, а фрики справа!” ….. также было и такое, что мы шли и орали: “Быки – рулят! Фрики – отстой!” Вот так было. Но это касается также и второй ночи, когда крупнорогатого хомосапиенса было относительно много. Судя по моим наблюдениям, на маёвку приехали все самые отпетые: отовсюду посъезжались самые яркие люди, для которых Казантип – не просто “модная фишка”, а нечто большее; самые отпетые также собрались и быканы: со всего Крыма небось понаехало, но таких я давно уже не наблюдала. Конечно – халявный вход – чего не сходить, чтоб летом не тратиться…
Время приближалось к часу ночи, я тусила на танцполе, Птица куда-то ушла, Нильс был возле барчика, а я себе на своей волне брала от жизни и от музыки всё. Периодически поглядывая на часы, я заметила, что одна минута на самом деле длится очень долго. А потом до меня дошло, что мои часы остановились в момент, когда я была просто безгранично счастлива, а точнее – без двадцати одной минуты час ночи. Вот теперь им не суждено быть заведенными – ведь они показывают то,ч то я хочу видеть только сейчас. Посреди ночи среди прочих инопланетян на танцполе оказался дж Мэйс, и первое, но далеко не последнее (!), чем он порадовал маёвку, была его улыбка. Дальше – больше! Его музыка … верите, я не нахожу для неё слов, да их и не надо – зачем? Помню всё фрагмантами: помню, твёрдо решила записаться в фанклуб Митрофанова, т.к. ТАКИХ бешеных людей надо чтить и любить. Как потом оказалось, записываться туда собрались все окружающие. Поповой спасибо за Цоя, это было безумно приятно. Короче говоря, I ove techno!!!
…..Рассвета мы с Нильсом не дождались, и ушли спать, чтобы утром проснуться и сходить на пляж. Наивные, мы тогда ещё отчаянно надеялись, что мы поспим, самозабвенно думали, что единственная проблема на МэйДэй – это месные быки… Но нет же!! Спать в сырых постелях оказалось просто невозможным, как ни старайся, и кроме того было жутко холодно.
Наутро мы все пошли за жрачькой в Мирный, трясло и глючило – меньше надо было пить. Но это прошло с первым глотком пива на голодный желудок – с тех пор я любила им завтракать. Потом мы пришли, сварили макаронов, наделали бутербродиков, и покушали это всё в беседке. Кроме того, мы поступили очень далекоглядно, и закупили ингредиентов на коктейль «Казантип» - 2-литровая кокакола + растворимый кофе + портвейн = охуительное нетрезвое состояние + небывалое количество энергии, выражаемой танцем!!!
Короче, это всё настаивалось целый день, а мы пошли на пляж на Казан. Музыка играла из тачки в Стоунхедже, ветер был нехилый, зато солнце грело поначалу. Сидели мы у моря, под самым растаманским в мире флагом, наслаждались жизнью… Я не удержалась и пошла попрыгать по волнам хоть чуточку, искупать ножки, почувствовать волны. Нильс же, сдержав своё слово, искупался-таки, и пошёл танцевать в Стоунхедж. Повалявшись, пошли домой, потому что замёрзнули, а что было дома, я не помню. Вроде я хотела поспать, естественно мне это не удалось, и я пошла с девчонками из комнаты за пивасом, повела их на то место, на тот холмик, где в прошлом году 20 августа утром заглох КаZантип, а мы с Лёшей всё это наблюдали… На кирпичной стене ещё осталась наша надпись, это приятно. Потом по пляжу прошлись толи домой, толи на Казан, не помню…
Короче, темно, вечер второго дня. Все собираются на Казантип. Основательно заготовлено бухло, запланирована раскурка, продуманы макияжы и прикиды. Долго собирались, примерно как на закрытие в том году. Разукрасили Нильса, Мумза, растаманчик превратился в раста-ведьмочку, Серёге Птица замутила рожки, короче, выпили мы свой коктейль (одно название которого только чего стоит), все собрались и с деловым видом двинули в беседку. Накурились очень даже позитивно, и тогда я познакомилась с девочкой по имени Кася (Катя), потому что мы перекрутили фразу «и тут Остапа понесло…» на «и тут Остапа пронесло оттуда» ! От этой темы до сих пор прёт всех кто это наблюдал, но мы так истиричили!!!!!!
Попёрлись мы на Казан… Там было ярко, весело, но – как я уже говорила – быков немеряно. Зато все были очень яркими, и порой танцевали просто у входа на танцпол, где было светло и музыка была довольно громкой. Именно в эту ночь я наконец-то увидела снова, как луна садится в море! Такая же как и всегда: красная, ещё не полная, слегка прозрачная, похожая на призрак. Познакомилась с мальчиком из Евпатории, сходили мы с ним минут на 5 к морю, но он был не совсем тем человеком, на которого я хотела бы разменивать считанные часы, отведенные мне для колбАсы на маёвке. Поэтому мы вырулили к танцполу, и продолжили танцевать… Порадовал чувак, бегавший по Казану той ночью с большим оранжевым флагом с надписью СЧАСТЬЕ. Я бегала за ним и орала: «дайте мне кусочек счастья», или «дайте подержаться за счастье», или «вот оно!», короче не скучно было. КолбАса в этот раз продлилась дольше всего – уже солнце довольно сильно грело, когда возвращались оттуда. Не помню, когда это было – в первое утро или во второе - вылазю из своей комнаты, и наблюдаю картину: Нильс умостился на детский самокат\велосипед, а рядом с ним Мумз с костылём и поджатой ногой – типа «так надо уходить поздним утром с танцпола!». Прикольно было…
А самая волшебная часть Маёвки началась после того, как я «проснулась», верней перестала пытаться уснуть…
Эти попытки сопровождались замерзанием и дрожанием, было такое ощущение, что лежишь в мокрой постели. И вот, слышу копошавшегося в в сборах Нильса: «Вставай, соня, пошли меня провожать!». Я даже обрадовалась, подорвалась, и по стеночке-по стеночке вышла во дворик, ярко засвеченый солнцем. Не хотелось отпускать Нильса, посадить его на автобус и попрощаться до лета, а потом вернуться назад в Поповку и впервые за эти двое суток вспомнить, что я приехала сюда одна. Вобщем, мы выбрались в Мирный. Прошлись по полю, и когда я уже махала рукой отъезжающему на Евпаторию автобусу, мне вдруг пришла идея позавтракать, т.к. моё общее состояние оставляло желать лучшего – как в песне Ленинграда: «Сутра проснулся с будуна, меня трясёт и глючит…» - примерно так. Взяла как ни странно печенек, ёгурт и водички, и попёрла обратно, на ставшую родной Рыбалко-13. Короче как потом выкупилось, всё это утро я была пьяная и накуреная ещё с вечера. Я пришла и стала искать свою ложку! – только нахуя, если я собиралась хавать печенье? Без понятия. Пока я там в непонятках шарилась по кухне и вокруг неё, во дворике на скамеечке сидел непонятный и очень волшебный мальчик, которого я раньше почему-то не замечала. Расслабленно улыбаясь, он предложил похавать всем вместе, и минут через пять началось наше сидение за столом, продлившееся ну если не вечность, то пока не стемнело – это точно. С нами были его друзья, и к середине дня все стали вылазить из своих комнат, со смешными кипишами на головах и требованием пиваса. Ещё вначале завтрака я нашла у себя на столе ништяк – двухлитровую бутылку пиваса медового! Во дворике был открыт гараж, а в нём стояла машина, из которой непонятно для кого целый день играла «музыка» - ладно бы попса, но там уже и шансон пробивался, и даже попсой сложно назвать некоторые «песни»… Самое интересное, что после многочасовых обсуждений сего музыкального феномена, идея попросту выключить радио пришла кому-то в голову очень нескоро. Мы с этого посмеялись-посмеялись, и сидим дальше… Потом эта идея вновь о себе напомнила, все резко оживились – заиграли «Руки вверх». Стерпеть это было трудно, но наш план провалился – какой-то садист закрыл машину!!! Всё это время я делала попытки пойти на пляж, но становилось всё холоднее и холоднее, и тогда я туда так и не выбралась. Кстати, этого волшебного мальчика звали Андрей. Мы с ним очень долго разговаривали обо всём на свете, выкупилось, что у нас во многом похожие интересы, и то, о чём я читала, он испытывал на себе… Мне очень понравился его пирсинг на сосках, а вот татушки его я почему-то не помню… То, что я ощущала тогда, не поддаётся никакому описанию. Всё покрыто дымкой будуна и пьянящей улыбкой напротив. Помню небо, счастливые лица, пиво, сигареты. Потом закончилось всё, кроме счастливых лиц, и мы отправились за пивасом, портвейном, сгущёнкой. Решили отправиться на Казантип, не заходя домой, чтоб там не залипнуть, но всёже зашли, чтоб что-то там оставить. Чуть не завтыкали там, но всё же вышли, прихватив с собой МегаДжина. Уже были сумерки, был сильный ветер, и солнца не было видно, видимо, его закрыли собой облака. Море было величественно и прекрасно, и купаться в нём на тот момент мог бы, наверное, только Митрофанов
Мы себе сидели у моря. Откуда ни возьмись к нам подошёл какой-то левый месный быкан лет 30-ти, убитый похуже нашего, и молчит, типа он с нами, так типа и надо, а Птица тоже слегка в ахуе и спрашивает у него: мужчина, кто вы, представьтесь хотябы, или что вам надо. Он молчал-молчал, потом сказал одно единственное слово: “Юра.”. Ну мы себе сидим дальше, смотрим – а Юра уже лежит на спине, руки-ноги вразброску, головой к морю, и крепко спит. Кто-то, кажется, даже положил на него свои вещи или сел – точно не помню. Кстати этот чувак потом ночью был на танцполе, и никого из нас не узнал. Хе-хе.
Сидим, пьём, общаемся, на всём казане почти никого кроме нас и нет, и тут к нам подходит московский знакомый Птицы и предлагает нам выпить текилы. К тому времени мы уже всё выбухали, поэтому и отказываться не стали. И тут этот чувак достаёт из рюкзака бутылку текилы, специальные стаканчики для этого напитка, сахар (или соль – не помню), лимон, - всё это профессионально так побыстренькому мутит, и мы это выпиваем… Потом помню всё фрагментами, прекрасными мгновениями, ради которых стоит жить. Помню Сотников (Андрей который) начал писать стихи на пачке сигарет – написал один, потом второй, вручил их мне, – а я забыла, как надо читать, и вижу только набор букв, и решила, что прочту их в поезде. Потом мы ещё сидели, говорили с ним о чём-то, и так стало жаль, что мы из разных городов! Помню его лицо, как он тёрся об менея своим носиком, щёчкой… Я просто летала…
Поскольку было довольно холодно даже при том, что мы напялили все самые тёплые вещи, все дружно решили валить. И мы как бы тоже с Сотниковым отправились со всеми, но чего-то каким-то понятным только Джа образом мы оказались посреди казантипа, все ушли куда-то слишком быстро и незаметно. А мы, оглянувшись по сторонам, увидели только друг друга…! Я офигеваю со всего происходящего, и говорю: «Мы потерялись», на что он смотрит мне в глаза саым прекрасным во всём мире взглядом, и отвечает: «Нет, мы нашлись»… Потом мы стояли в обнимку, целовались, и идти домой совсем не хотелось. На самом деле, было ТАК ХОРОШО! Об этом не хочется кричать, это хочется ещё раз пережить. Хоть как банально это ни звучит. Мне всё равно.
Из какой-то машины еле доносились звуки какой-то музыки типа попсы, а у нас в голове оказался драндубас! Вот мы и стали просто колбаситься, и выкупили, что мы тут реально одни, и как это прекрасно. Когда уже окончательно стемнело, мы вернулись домой. Все лазили, чего-то делали, а я пошла за портвейном! Шла по ночьной Поповке и горлопанила растаманские песни! Потом что-то такое непонятное, темно, все лазят, бухают, собираются на Z, а потом мы с Сотей завалились у меня на кровати. Но я уже была не в силах даже снять обувь, хотя этот подвиг я-таки совершила. Потом – реальный провал в памяти, помню как всегда – фрагментами, незабываемыми я бы сказала фрагментами, которые я описывать не буду. Просыпаюсь – как будто из ниоткуда в никуда – темень сплошная, непонятно, что со мной было, что будет и что сейчас есть. Тут до меня начинает доходить, что рядом Сотников, и я в сплошной непонятке спрашиваю: «А сколько нас здесь?» - он такой подумал, и говорит: «Двое». И опять мыслительные процессы активизировались в моей голове! Осенила мысль – а где же второй? Или кто он, но потом выкупила что нас реально двое, а второй – это я. И тут у меня идея-фикс: как же так, последняя ночь на маёвке, а мы её вот так и профтыкать можем, к тому же неизвесно, сколько время! И начинаю собираться, выпихиваю Андрея, прибегаем на Z – а там уже все колбасятся, посреди танцпола развели огромный костёр. Настоящие шаманские ритуалы!!! Вижу всех, все щастливы, все танцуют, кто-то сидит у костра, Диджеи не устают играть нашим сознанием, звёзды горят на чёрном фоне – слава богу, солнце к нам не спешит. Встречаю москвича, напоившего нас текилой, и он суёт мне шампанское – доганяюсь, и думаю – как это так можно пить, и чтоб не было плохо? – Чудеса!
На самом деле все эти 3 ночи на танцполе было очень круто. Один растаманчик из луганска, который был с флагом, мне очень понравился. Мы с ним вообще не общались, но во время танца всё время вызывали друг у друга улыбку. Как всё-таки классно тусить с такими людьми!
Потом где-то посреди ночи подошол Сотя с предложением выкурить пятку, и мы пошли домой. В комнатах лежали какие-то тела, со временем и пятка нашлась, и, прихватив поллитровую пластиковую бутылку, пошли в беседку. Что может быть прекрасней, чем сидеть посреди ночи в беседке с любимым челом, не ныкаться, курить траву и вместе петь песни Джа Дивижн! Вобщем, мы там долго не задерживались, но факт остаётся фактом: за эти минут 10 сбылась ещё одна моя мечта.
Потом продолжились шаманские ритуалы, мой мозг перестал скрывать от меня ту информацию, которая непрерывно проносится сквозь него, те миллионы мыслей, проносящиеся за секунду, при том что им всем хватает места, я всё могу обдумать, я ведь – волшебница!!! Короче я выкупила что я волшебница, я просто поняла это, приняла за факт. Хотя уверена, что даже если просто посмотреть на меня в то время со стороны, сложно было бы меня с кем-то спутать… Сотя сидел у костра, и шаманил. А я это видела. Я ведь волшебница, я всё знаю. И именно поэтому если сильно чего-то захотеть, то это сбывается. Надо только правильно захотеть. Но хоть по призванию я и волшебница, я только учусь
Потом бесконечные танцы, сквозь них инсайты, а затем рассвет. Казантип был покрыт туманом. На танцполе было более-менее ясно, зато за его пределами было сплошное белое облако. Я вышла по песочку у дороги, оглянулась на море и увидела призраков Казантипа. У моря, как потом выкупилось, лазили уборщицы и волочили за собой кульки, а сквозь туман они были прозрачными. Вау. И вот я стояла и смотрела на эту картину. Больше я там не танцевала. Я встретила свою соседку по комнате, мы решили, что завтра у нас сложный день, надо как-то выехать домой, и нам лучше пойти поспать. Солнца мы так и не увидели, всё было как в чёрно-белом кино, но не скажу, что это было некрасиво. Кто-то в это время имел счастье наблюдать дельфинов. Повезло им.
Я опять не спала, 4-ю ночь подряд. Бодун усилился. Хотя это был не столько бодун, сколько физиологическое проявление моего психического состояния. Трясёт, глючит, расслабленность, чувствуешь ценность каждого мгновения, и безысходность расставания со всем тем, что я обрела за эти 3 дня здесь. Но всё же счастье я прихватила с собой
Я проснулась, если это можно так назвать, оделась как волшебница, собрала вещи, немножко полазила по дворику без дела, и молча ушла попрощаться с Казантипом, с морем, с этими тремя днями, и с тем, ради чего я сюда приехала. Ярко и жарко светило солнце, небо было безоблачным и голубым, море – красивым, прозрачным, волнистым, пляж – почти пустынным, ветер – довольно холодным, но солнечные лучи это уравновешивали. Было просто замечательно. Ведь я пришла прощаться не на всегда, не на год, а всего-навсего чуть меньше чем на 3 месяца… Но и этого казалось слишком много, и сейчас кажется. Эмоции меня переполняли. Я постояла у моря, оно пожелало мне возвращаться по-скорей, и дало понять, что всё со мной будет хорошо, как впринципе оно и есть. Оно в последний раз поделилось со мной энергией своих волн и свежим весенним бризом, и я свернула, чтобы попрощаться с лежащими на песочке неподалёку Птицей и её друзьями из Евпатории. Пожелав всем удачи и щастья, я направилась к выходу, конечно не без оглядки на море, небо, людей, которых просто не замечала, т.к. их почти и не было. Как оказалось потом, меня видели всё это время луганские ребята, которых я даже не знала на то время. Идти по песочку было приятно, в городе по песку не походишь – и настроение не то, и песок не тот. Навстречу мне шёл Андрей. Ну конечно, кто же ещё. Ко мне подошла одна сумасшедшая женщина, у которой жизнь явно не сложилась, жаль её. Попросила подкурить, но у меня с собой не оказалось, и я пошла дальше. Подошёл Сотникофф, постоял рядом, обнял, сказав лишь одну фразу: «Я знал, что ты здесь». Мы оба были в очках, из-под стёкол моих очков ручьями текли слёзы, лица были лишины эмоций. Когда они меня переполняют так, я могу лишь молча плакать. Он ласкает мои волосы, играет ими, целует, гладит – а я – лишь проводник, пропускаю через себя все эти чувства, эмоции, ощущения, энергию… На тот момент у меня просто отсутствовали мысли. Было всё, кроме них. Тогда я мысленно прощалась с ним навсегда. Андрей предложил пойти к морю, но поскольку я там была, я врядли пережила бы 2 прощания с одним лишь морем… Он сел прямо на дороге медитировать, мы обменялись стеклянными взглядами и я сказала: «Я уезжаю. Ты останешься тут медитировать?», он утвердительно кивнул, и медленными шагами, не оглядываясь, я шла к выходу. Навстречу мне шли два чувака и с ними тётка, и один из них, жутко похожий на Никиту, нашего Преzидента, посмотрел на меня и сказал: «Какая хорошенькая, пошли с нами!», но сквозь слёзы я еле выдавила из себя «увидимся на Z004», и пошла. И какая только сила вела меня обратно? Я себе поражаюсь, ведь без билета и с деньгами, причём у Сотникова тоже не было билета – мы могли ещё тусоваться! …
Короче я пришла домой, окончательно собрала вещи, вылезла с ними во двор, а там все хоботились насчёт завтрака. Меня все стали уговаривать позавтракать, но я лишь попила чаю, закурила сигарету и, обменявшись мылом и асей, пожелав удачи и прочих хорошестей, распрощалась и ушла в Мирный. На прощание я сказала им такую фразу: мир круглый, ганджа много растёт – ещё свидимся! Возле Роман-Коша тоже были луганские ребята, которые пытались меня вернуть, накормить, напоить, но нет, возвращаться ведь – плохая примета! Луганчане с Птицей собирались ехать часа через 2, но у них билеты были, а у меня не было – это ж я! – и я боялась не уехать в тот день. Тем более, что до Симфера дорога не близкая. Вот я зашла в Роман-Кош, купила себе мороженого и жвачек, поболтала с продавщицами, и попрощалась до лета. До мирного шла по полю. Небо было ну очень красивым и безоблачным, в траве росли жёлтенькие цветочки. Поскольку я шла непонятно как, набрела на какое-то кладбище. Оттуда доносились какие-то мистические звуки. Но было не столько страшно, сколько интересно. Какой-то дед на велосипеде спросил, где же в моём чумадане потайной карманчик – опытный выкупатор, - подумала я. На остановке в мирном купила фанты, мило побщалась с продавцом, ну конечно, я выглядела довольно волшебно, да и разговаривала как-то иначе – более позитивно, медленно, по-доброму Усевшись ждать автобуса, я поняла, что не спала уже 4 суток, и даже это ощутила. Уже в самом автобусе у меня сердце разрывалось на части, я плакала, не хотела отпускать щастье, которое только-только обрела, жалела, что не сходила к морю ещё пару раз, что не осталась с Андреем, что не позавтракала с луганчанами, что не поехала с ними… Когда они ехали в Евпаторию, я уже была там – с купленным билетом на электричку, ждать которой оставалось ещё часа 2 – 2 с половиной, + с билетом на поезд Симферополь-Киев, который вообще выдвигался в пол десятого. Сука, ну почему так рано!!! И вот, оказавшись в родной Евпатории одна, я почему-то весьма обрадовалась по этому поводу. Пошла позвонила маме, сказала когда буду. Поспрашивала у месных, где здесь можно купить настоящего крымского вина, ведь 8 мая у Даррена Хейза день рождения, но так его и не нашла. Решив пойти в парк, увидела там сидящих на лавочке чуваков, которые кричали: эй, девочка с жёлтым чумаданчиком, иди к нам! – и пошла к ним. Оказались луганчане, друзья моих, а тут они потому же, что и я – не было билетов и приехали заранее. Они меня видели на пляже, когда я прощалась с морем. Сидела с ними, общались так прикольно, но душа моя, ещё с автобуса, просто разрывалась на части: я должна была увидеть Андрея ещё раз, это единственное, чего я вообще могла желать. Меня ужасно трясло, глючило, всё кружилось, солнце припекло, и я была в довольно необычном состоянии сознания. Сотников говорил, что это наилучшее состояние, в котором может находиться человек. Возможно это было так, но тогда я понимала, что долго мой организм не продержится. Хотя, держаться ему оставалось сутки. Ребята связались по мобиле с друзьями: они собрались ехать до Симфера автобусом. Мы зашли в почти пустой вагон электрички. Из окна её был виден автовокзал и автобус, в котором уже расселись друзья. Из-за долбаных шторок можно было разглядеть лишь флаг – и то хорошо, значит, мой сон там не остался и поехал за мной. Ехали мы эти полтора часа долго и весело, я как всегда забыла пожрать и купить хаванины в поезд, и моим новым знакомым пришлось меня кормить, за что им большое спасибо. Да и за компанию спасибо им, и за то, что сразу отвели меня к поезду Симферополь-Луганск, где у меня уже не было ни мыслей, ни эмоций, ни слов, ни букв – одно лишь желание – увидеть ЕГО ещё раз, пусть на минуту, пусть мимолётом, но увидеть! Ходим вдоль поезда в 7.20, до отправления остаётся минут 7-8, а их всё нет, остаётся 5 минут – и тут видим – первая компашка луганчан, выкрики радости, что я ещё не уехала, подбегают, обнимают, желают удачи, подмечают, что мир-таки круглый; через минуту ещё одна компашка подтянулась – всё то же самое, там уже и Птица идёт, и Джин, и все-все-все, но кого-то определённо всё нету и нету. И вот! За третьей шарой моих Z-френдз, с сумасшедшим взглядом и радостной улыбкой бежит Сотников, подбегает ко мне со словами «я знал что мечты сбываются», целует меня и я стою в ахуе. Все судорожно фоткаются, садтся в поезд и зовут Андрея, а он им отвечает: «а я с вами не поеду, вы псевдодрузья, я остаюсь». Он не поехал внатуре, и чисто из самолюбия продлил себе Казантип. По дороге в Симфер он встретил какого-то месного алкаша-татарина, которого избили мусора и забрали всё – и деньги, и даже шнурок от штанов. И Сотя дал ему последние 10 грн. Оставалась также и Птица – ей ждать поезда на Запорожье до 11. Мы сидели в сумерках на вокзале, пока не замёрзли. Потом пошли в здание вокзала, но мест там не оказалось, мы обнаружили круглую выемку в стене – там и сели, как 3 волшебника: посерединке Джушка, слева Сотя, справа Птица. Так мы просидели около часа. Многое казалось, многое радовало, будущее пугало – страшно было оказаться снова в нормальной жизни. Но тогда я уже знала точно, что моя ненормальность никуда не денется, и до 20 июля я проживу. Всё было очень-очень волшебно и не поддаётся никакому описанию. Потом мы отправились к моему поезду, я занесла вещи, в вагоне было очень мало людей, и я вышла чтоб постоять со своими волшебником и волшебницей. Как раз в ту минуту Сотя увлёкся писанием своего очередного поэтического шедевра, который он вручил какой-то девочке, Птица неожиданно встретила знакомого – Шамана, с которым мы оказались в одном вагоне. И тут проводница прокудахкала: «Так, провожающие выходим, отъезжающие – заходим!!!» - и тут в вагон при этих словах вваливает Шаман с шарой друзей, с пиздец какими накуреными глазами, убитыми рожами и ржущие – «Отъезжающие!!! Ха!! Ощущающие!!!»…
Я подошла к своим, раза 3 крикнула, что уезжаю, обняла их и зашла в поезд. Нога моя больше не ступала в Симферополе той весной.
Вмиг определив состояние своих соседей по вагону, я побежала к окну, под которым уже стояли мои волшебники. Они встретили каких-то своих знакомых, взяли барабаны и заиграли музыку, при этом танцуя. Волшебное прощание. Я плакала и смеялась, а они до последнего смотрели мне в глаза. Но дольше всех провожала меня луна. Я уезжала в полнолуние.
Погрустив минутку-две, я пришла знакомиться с этими растаманчиками. Прикольны девчонки, прикольные ребята, ехали правда в Николаев, и выходить им надо было в 4 утра. Но до этого ещё далеко! Мы попили пиваса, потом гнали беса с бабки-проводницы. Зовём её такие: эй, нам, пожалуйста, портвейна! И т.п.
Выкупив, что и я, и они забыли взять хаванины в поезд, а жрать-то охота, мы поинтересовались у этой смешной особы, какая следующая станция и сколько будем стоять. Из разговора мы вынесли главное. И следующий, весьма многообещающий период нашего путешествия назывался «18 минут Джанкоя». Всё бы ништяк, но в этом Джанкое не то что травы – хаванины не продают, пиваса негда взять! Но немного пива мы всё же прихватили. Потом вернулись из этого негостеприимного, но легендарного, города в свой вагон №16, забили косой и решили покурить. А перед этим купили у проводницы последние сухарики и последние вафельки. Фу, не люблю такую жрачьку. Ну вобщем зашли с пацанами в тамбур, типа стоим курим, а дыма-то сколько штырящего! Я умудрилась накуриться до очень хорошей кондиции с одной мега-тяги, от которой сначала просто кашляла, а потом продолжала кашлять и ржать как подорваная белка! Короче меня вмиг вставило. И я подумала, что это вообще ништяк, и Джа услышал мои молитвы и на этот раз послал мне классных людей в дороге. Спасибо Джа! Вобщем, стоим жеж мы в тамбуре курим, и у нас такой стрём: а прикинь, эта проводница щас сюда заходит, делает глубокий вдох, медленно выдыхает, хватается за голову и сама себя ругает: «Ну нахуя я продала им последние сухарики?! А вафли зачем? Разве можно последнее продавать, ух как жрать охота! Вот это на хавчик пробило!»…этого конечно не было но зато мы здорово с этой темы пропёрлись. Потом ещё посидели порадовались жизни, попили пивас\похавали эту гадость, и потихоньку-потихоньку так начали залипать… Это была самая сонная и приятная ночька в этой поездочке! Я ж профтыкала взять постель, а и пофиг, замутила себе тень опустив верхнюю полку, укрылась матрасом, подушку застелила кофтой – пиздец я так даже дома не высыпалась как тогда! Проснулась в пол двенадцатого утра, снилось явно что-то приятное, вобщем сплошной пазитифф! Открыв глаза я увидела подозрительно глядящую на меня тётеньку, которая зашла когда я спала. Николаевские ребята уже давно были дома, и общаться мне было не с кем. Жрать тоже нечего. Пошла покурила, подумала, послемаёвочный будун всё ещё не сдавал позиций, но мне это так нравилось! Приятная релаксация от хорошей травы – что может быть лучше наутро? Я долго ломалась, и всё же спросила у той тётки, который час, а она мне ответила: без 20-ти час… Сначала я стреманулась, что мои часы пошли. Потом меня будто осенило – а может они и не останавливались, но потом я выкупила: это на самом деле просто совпадение, чтобы улыбнуться
Доехала я вобщем, встретила меня моя Катичка, даже мама приехала с братом, но с двумя последними мы друг друга не поняли, и они уехали, а мы с Катюшей ещё 3 часа пили пиво и делились впечатлениями.
This is the end, my only friend, the end…